В завтрак мне давали курагу. Я любил её, но только крепкую и упругую, когда её нужно было жевать с приятным усилием. А мне её давали размоченную в горячей воде, от чего она превращалась в какие-то сопливые оранжевые тряпки. Такую курагу я не любил, но молча ел каждое утро. Если бы сказал, что мне нравится, наверное, мне давали бы курагу, не вымачивая в кипятке.