После хорошего отдыха моя блядская натура начинает проявлять себя во всей красе. Иногда я бываю до тошноты правильная, рьяно борящаяся за дело Петра и Февронии, осуждающая весь этот блуд (удобно, кстати, осуждать предмет, в котором так хорошо разбираешься). Но на самом деле, это мое состояние означает только одно: я до одури устала от всего и вот-вот сдохну от того, что у меня сели батарейки.