… Я сидел на земле, прислонившись спиной к вековому кедру, и смотрел на такие близкие осенью в горах звезды.
- Люди, говорят, что все это создал бог, отчего-то произнес я.
Шаман, занимался с костром, подгребая веткой горевшие угли.
- Я спросил у волка, знает ли он о боге. И волк ответил – нет. Я обращался к Духам гор, спрашивал их, знают ли они о боге, и они ответили - нет. Я слушал Землю, спрашивал у рек, оборачивался к ветру, встречал и провожал Солнце, но никто в мире, кроме человека, ничего не знает о боге. Я смотрел на мир людей и видел его Духа, которого они называли богом. Я узнал его…
Шаман вновь принялся сгребать угли в костре, огонь полыхал, и от него шло приятное тепло. А мы молчали. Потом он опустил руку к земле, и через мгновенье поднял и поднес к огню. По руке полз рыжий лесной муравей.
- Муравей… Я не мог позвать к себе муравья, но я попросил Дух муравейника и он послал его ко мне. Дух мира людей очень похож на Дух муравейника.
- В людях нет духа, с грустью произнес я.
Вдруг стоящий за спиной кедр, как будто задрожал, волны от него шли, как будто внутри меня. Я не слышал перезвон его песни, но я слышал ее, она лилась внутри меня, и я ее слышал, а потом к моим ногам упала пара шишек.
Шаман у костра широко улыбался:
- Я попросил кедр дать тебе несколько шишек)). Духи умеют общаться друг с другом.
- Я не умею разговаривать с кедром, ответил я.
- Ты не хочешь. Но ты его слышал.
Время шло, мои веки наливались тяжестью и я уснул. Мне снился прекрасный и величественный Ангел, раскинувший свои крылья так, что они затмевали солнце, он протягивал старинную Книгу. А перед ним на коленях в покаянии и безотчетной преданности стояли люди, которые тянули к нему руки. Людей было много – океан людей. Над ними парили, в тоске метались, изгнанные, и покинувшие их духи. Они тщетно бились и стучались в тела и в безысходности улетали к звездам.
Потом Ангел принял вид большого крылатого муравья, а перед ним простирался океан муравьев, которые собирались в кучи и отправлялись строить муравейник.
А по горному распадку, куда-то вдаль, уходила вольная в своем беге волчья стая…