В определенном смысле, люди бывают двух типов: те, кто читает книги, и те, кто книги сжигает.
С самого младенчества я на стороне первых, да и не могло случиться иначе в семье двух русских филологов.
Отец мой - "фифти-фифти" (дед русский, бабушка украинка). Мама моя, Любовь Егоровна, в девичестве Воронько, настолько украинка, насколько это только возможно представить, и в плане пресловутой расовой чистоты может легко дать прикурить самому перфектному украинцу из всех, что существуют в природе. Но она - русский филолог, учитель, и это просто профессия - такая точно, как дизайнер интерьеров, инженер или айтишник.
Сложилось так, что я говорю по-русски, думаю по-русски, пишу по-русски. По национальному признаку идентифицирую себя как славянина - без привязки к конкретной этнической группе. Я люблю Украину, страну, в которой я родился, вырос, живу, и считаю, что она заслуживает лучшей участи, хотя и отдаю себе отчет, насколько сложно будет ее добиться. Стойких политических убеждений не имею, зато имею непоколебимые мировоззренческие убеждения, что человечество должно развиваться гармонично, без вражды и войн, эмоции лучше сублимировать в творчество и созидание, чем в мракобесие, а слово "пидор" больше относится к свойству характера конкретной личности, нежели к особенности ее физиологии.
Этот майдан стал моим откровением, отправной точкой на пути к все еще призрачному катарсису, достичь которого я решил давно и твердо. На то у меня есть личные причины, и я неоднократно говорил о них, хотя многие люди воспринимают все это как ту или иную форму рефлексии, присущей всем творческим людям. Однако, помимо того, что я творческий человек, я еще и достаточно неплохой юрист, который разбирается в бездействующем законодательстве этой страны, да и в рыло, в крайнем случае, могу дать больно, учитывая спортивное прошлое, комплекцию и критический запас ненависти к творящемуся вокруг беспределу, который в Луганске приобрел уж совсем макабрические очертания.
Мне неоднократно говорили и продолжают говорить, мол, что тебе с него, ты все равно не true - "полукровка", русскоязычен, властно-политических амбиций у тебя нет, всех вас, социально неуравновешенных, в итоге предадут, а ты лишь бросишь карьеру, спокойную жизнь и прочие житейские ништяки в топку каких-то эфемерных ценностей, идей etc. Умом понимаю, что все эти доводы не лишены оснований, а душой - не могу. Так и живу под куполом, как в "Шоу Трумана", постоянно ожидая "подставы", ежедневно получая тумаки от руководства, которое я, получается, осознанно подставляю под гнев местных рыго-хедлайнеров, и укрепляя статус ренегата. Слава Богу, есть семья, друзья и просто люди, с которыми не стыдно поздороваться. Хей-хо, как любил говорить Воннегут.
А порой я и вовсе попадаю в цейтнот полной неочевидности, особенно когда сталкиваюсь с ситуациями наподобие той, о которой я сейчас вам расскажу. Все началось с безобидной, на первый взгляд, фотографии, где я и братец мой frankensstein во время встречи семьями в Донецке сфотографировались со стикерами "Выходи на Майдан", где испуганным перспективой поголовной и принудительной ЛГБТизации жителям Донбасса на конкретных примерах разъяснялось, за что или против чего стоит Майдан.
Первым человеком, которого возмутило это фото, оказался мой теперь уже бывший приятель и экс-коллега по работе в прокуратуре, которому судьба под 40-летний юбилей подбросила подарок в виде полковничьих погон и должности заместителя начальника одного из управлений прокуратуры области, и которое он, по словам общих знакомых, воспринял как посвящение в члены ZOG, раскрутив маховик понтов и надменности до сверхзвуковой скорости. После непродолжительных пикировок в треде а-ля "заебали вы, мрази майданутые", "что вы нам сделаете - стикерами стены заклеите" полковник был послан нахуй с убедительной пропозицией не попадаться мне на глаза в реале. Словом, отныне "полковнику никто не пишет". Впрочем, я не хочу развивать эту достаточно неприятную для меня тему - надеюсь, он хотя бы был пьян. Вне зависимости от обстоятельств, я твердо усвоил одно: система полностью поглотила его, и теперь он - нищий, по сути дела, человек - ради трех пластиковых звезд на погонах, красиво звучащей должности и ксивы, дающей право время от времени сунуть пятак в "хлебное решалово", готов на любое скотство, подлость и предательство. Фигурально выражаясь, человек продался системе за банку тушенки. На войне за такое расстреливали. Вот так. Эта интермедия посвящается любителям слогана "Милиция с народом". Милиция с народом будет только тогда, когда народ будет иметь явное превосходство в числе и боевом оснащении. Не забывайте об этом.
Вторым антагонистом оказался некто Юрий Иваненко, пылкий юноша 34- лет от роду (если верить профайлу) с символикой УПА на берете и жидкой пиздой растительностью под носом.
То есть человек, который, по идее, хотя бы сейчас должен стоять с нами по одну сторону баррикад. Вместо этого Юрий со старта включился в процесс очищения от "примазавшихся" к святому делу национальной революции унтерменшей, демонстрируя поистине НКВДшную подозрительность и прозорливость.
В свою очередь, я поинтересовался у "особиста" насчет вот этого
и попытался намекнуть, что общение с тупорылыми наци (как и с тупорылыми комми и просто тупорылыми) не доставляет мне радости, Юрий с полчаса подумал и родил, на его взгляд, достойный и интеллектуальный ответ:
А затем и вовсе пал в цепкие объятья паранойи:
Ну вот. Сижу вот, жду, боюсь). Мало ли, что они там решат. Ведь люди, отоваривающиеся в милитари-стоках, непредсказуемы.
* Хотя, конечно, вариант, что все это - очередная провокация местных рыгоботов, решивших расположить меня к эмоциональному докладу на тему "бандеровцы - дураки" и, таким образом, нивелировать мое конструктивное общение с правым сектором, тоже исключать нельзя. В любом случае, кто бы то ни был, работал клоун, "дурачочек", как любит выражаться один хороший человек, что удручает.
А теперь мы перейдем к заключительной части этого поста. Знаете, я не вижу особой разницы между Юрием и людьми, которые не так давно закатили безумный "русский" марш в Симферополе,
жгли книги,
и занимались прочими непотребствами. Ведь оправдывать зверство только потому, что его совершает человек одной с тобой крови, нельзя.
Кроме того, я не вижу никакой разницы между Юрием и моим теперь уже бывшим прокурорским приятелем, о котором я говорил выше. Хотя бы потому, что и тому и другому нравится ходить строем, дотла выжигать инакомыслие и трепетать от ощущения собственного превосходства, которое зиждется не на интеллекте, а на грубой, тоталитарной силе.
Я же ратую за свободу. Мы ратуем за свободу. Кто мы? Да вот кто.
И многие-многие другие: совершенно разные, полярно разные, никогда не пересекшиеся бы при других обстоятельствах люди.
Люди, которые сами бегают за "титушками".
Люди, которые в любой момент могут "выхватить" от местного "Беркута" хотя бы по причине крайней своей немногочисленности.
Люди, которые читают книги, вместо того, чтоб сжигать их. И это, пожалуй, основной - главенствующий - фактор, который нас объединяет.