Результат прошедших 1 октября парламентских выборов в Грузии для многих стал сюрпризом: если ещё за месяц до дня голосования в Тбилиси только и обсуждалось, решится ли Иванишвили выводить своих сторонников на улицы, и решится ли, в свою очередь, Саакашвили по ним стрелять, и весь город был в состоянии боевой готовности, то сразу после дня голосования президент неожиданно приподнёс оппозиции подарок, признав, что его партия проиграла выборы.
Политическими аналитиками написано уже немало размышлений на тему, почему Саакашвили отказался бороться до последнего и по костям и трупам взойти на президентское кресло, и широта мнений по этому вопросу колеблется от «потому что Саакашвили на настоящий демократ» до «не допустить кровопролитие требовали страны Запада». Действительно не понятно, почему президент, успешно разгонявший митинги протеста в ноябре 2007 года, в мае 2011 года, после этих парламентских выборов не стал этого делать, а признал поражение своей партии.
Я провела в Тбилиси два месяца: с середины июля до середины сентября, и все, с кем я сталкивалась, мне говорили, что они за Иванишвили. Исключение составляли немногие, в основном те, кто пришли во власть вместе с Саакашвили на волне Революции Роз или уже при его власти сделали политическую карьеру. Но и среди этих людей было много сторонников Иванишвили. Среди же обычных тбилиссцев за Саакашвили, кажется, не болел никто. Единственный раз, когда я наконец встретила девушку, поддерживающую Саакашвили, у меня вырвалось: «О, нас уже двое в этом городе».
В первую очередь, по репутации президента ударила проигранная война. Одно дело -- тратить миллионы для того, чтобы создавать образ внешнего врага, как это делается властями России, другое дело -- иметь врага настоящего и тратить деньги на ведение с ним настоящей войны и, в конечном счёте, её проиграть. Так случилось в Грузии. И все аналогии между Грузинской войной 2008 года и Сербской 1999 года – эти слова сегодня звучат как двойное пророчество. Да, поддержка Россией Абхазии и Осетии в войне с Грузией сильно напоминает поддержку Америкой Косово в войне с Сербией. И да, как ударила в 1999 году по Милошевичу проигранная война в Косово, так ударила в 2008-м по Саакашвили проигранная война с Абхазией и Осетией.
Большинство грузин, с которыми я общалась, мне рассказывали о своих родственниках в России, жаловались на то, что получить российскую визу, чтобы приехать к родным в Россию, для них невозможно. При всей активности политики Саакашвили по американизации страны, Россия грузинам по-прежнему ближе и роднее. Английский язык успел добраться лишь до правительственных служащих и чиновников, Тбилисских университетов и столичной молодёжи, но в остальных регионах вторым после грузинского остался русский язык. Поэтому решение Абхазского и Осетинского вопроса, обещанные Иванишвили, дали многим грузинам, которые, как правило, души не чаят в русских людях, надежду вернуть добрососедские отношения между некогда дружными государствами.
Ещё одним фактором, подкосившим популярность Саакашвили, стала почти 70% -ая реальная безработица в стране и почти полное отсутствие социальной помощи населению. Для меня остаётся загадкой, почему при том, что инвестиции в страну стабильно шли и деньги, в общем-то былти, потратить часть этих средств на пенсии, стипендии, пособия по безработице правительство не считало нужным. Думаю, по каким-то личным причинам эти направления считались малоприоритетными по сравнению с теми, в которых правительство Саакашвили добилось больших успехов: реформа полиции, строительство коммуникаций, улучшение инвестиционного климата и условий ведения бизнеса. Как экономило всегда правительство России на пенсионерах, здравоохранении и образовании, раскошеливаясь при этом на оборонку, так раскошеливалось грузинское правительство на инновации и развитие, не особенно обращая внимание на тех, кто не попадал под эту программу финансирования.
Ещё одним фактором стала полиция. При том, что именно полиция стала гордостью Саакашвили и лучшей из его реформ, полицейские, судя по всему, в этот раз не горели желанием разгонять демонстрантов во имя своего правительства. Во-первых, потому что в этот раз демонстрантов было очень много, во-вторых, потому что и среди рядовых сотрудников полиции многие поддерживали Иванишвили, в-третьих, потому что и некоторые высшие чины полиции были за Иванишвили. Подтверждается это просто тем, что Грузия -- страна небольшая, а в Тбилиси -- так просто все друг друга знают, в кафе можно встретить депутата парламента, в ресторане экс-министра. Почти все эти люди мне говорили, что несмотря на свои должности, они поддерживают оппозицию и их коллеги тоже. Ещё больше ситуацию с контролем над полицией ухудшила смена главы МВД и перевод
уважаемого полицейскими Мерабишвили на должность премьер-министра.
На протяжении последних двух месяцев предвыборной кампании действия Саакашвили напоминали судорожные попытки догнать Иванишвили: Иванишвили развешивал бесплатные спутниковые антенны своего канала -- Саакашвили раздавал ваучеры, Иванишвили провёл митинг -- Саакашивли провёл свой, давались одинаковые предвыборные обещания: побороть безработицу, поднять сельское хозяйство и медицину.
Так что говорить, что Саакашвили отказался от власти от большой любви к демократии — наивно. Это правда, что заслуги Саакашвили перед его страной огромны, и я очень надеюсь, что новая власть не втопчет его достижения в грязь, но вот чего точно не было среди достоинств пока-ещё-президента, так это любви к гражданским правам и свободам. Саакашвили отказался от борьбы не от большой любви к демократии, а потому что трезво оценил свои перспективы и перспективы Грузии, в случае дестабилизации обстановки в стране.
Но стоит отметить, что происходящие на улицах Тбилиси демонстрации всё-таки мало походили на настоящее противостояние. Поверить в то, что одного вида большого митинга протеста стало достаточно для Саакашвили, чтобы тот отказался от власти – странно. И в Сербии 2000 года, и в Украине 2004 года, и в той же Грузии в 2003 году власть отдавали не сразу: демонстрантов били, арестовывали, и только когда становилось понятно, что недовольных слишком много, а полиция отказывалась выполнять приказ начальства о разгоне, только тогда власти сдавались.
Тот факт, что во время проведения митинга оппозиции 29 сентября поблизости вообще не было полицейских, говорит о том, что решать вопрос о власти предпочли не на улице, а в кабинетах. И стоит вспомнить, что на президентские выборы, которые пройдут осенью 2013 года, власти разыгрывают, как многим казалось, чисто «путинский сценарий по замене Саакашвили на экс-министра МВД Мерабишвили». Не исключено, что в реальности Иванишвили и Саакашвили, сотрудничавшие ещё с 2000 года, смогли достичь договорённости, что Иванишвили станет премьером, а Мерабишвили президентом.
Я думаю, это будет неплохое правительство. И это гораздо лучший сценарий того, что может сделать Саакашвили для своей страны, вместо того, чтобы обременять её своим вечным правлением, как делают некоторые несознательные президенты.
Однако появление среди высших официальных лиц Грузии человека, задачей которого будет вести диалог с российской властью -- российской оппозиции не сулит ничего хорошего. Грузия, которая наряду с, пожалуй, только Эстонией, всегда среди стран Европы занимала наиболее непримиримую позицию в отношении нарушений прав и свобод в России -- теперь рискует стать боле сдержанной как в риторике, так и в действиях. Остаётся только надеяться, что сотрудничество между двумя правительствами ограничиться экономическими вопросами. По крайней мере, пока дело Саакашвили живёт, вряд ли Грузия простит Путину войну 2008 года. И если бы Иванишвили был воистину засланцем российских властей, я думаю, мы бы всё-таки увидели грузинскую армию на улицах Тбилиси.
http://echo.msk.ru/blog/rybachenko_a/938981-echo/