Пионерам о первом управляемом выходе Человека в Смерть
У неординарных личностей часто бывает какая-нибудь излюбленная идея, которая поглощает все их существо и толкает на изыскание новых и новых средств к ее реализации. Шлиман был болен желанием найти Трою. Юра Баранкин посвящал все время подготовке к сверхкосмическому сверхполету. Иисус Христос жаждал победить смерть. Он ненавидел смерть, вид ее проявлений огорчал его так же, как огородника огорчают колорадские жуки на картофельных листьях. Нам неизвестны подробности его биографии, которые могли послужить толчком к такому активному неприятию этого, конечно, крайне прискорбного, но неизбежного закона мироздания. Может быть, он был потрясен в детстве смертью близкого человека, а может, на его глазах погибла любимая овечка. В общем, тут можно только гадать. Смерть и ее проявления – болезни, беснования, катаклизмы – были тем злом, с которым невозможно примириться. Хотя вера предков учила, что смерть и катаклизмы насылает Бог, он не мог с этим согласиться и видел другую причину несчастья. Эта причина – сокрытая от человеческих глаз твердыня демонских сил, царство веельзевула, обитатели которого как паразиты присосались к Божьему миру. Иисус открыл (или выработал) в себе великий дар – прогонять духов болезни и смерти, он видел, что незримые твари, наводящие ужас и несчастья на людей, разлетаются как воробьи при одном его приближении. И он гонял этих гадких воробьев где только мог. Чтобы прогнать их как можно скорее, он набрал себе почти сотню помощников.
Особо расстраивало его то, что служители Бога, которые, казалось бы, должны посвящать борьбе со смертью все силы (ну а кто еще, если не они, правда же?), занимались вместо этого какой-то совершеннейшей ерундой. Часто бывало: исцелит он человека, а стоящий рядом священник вдруг начинает злиться и говорить, что в субботу исцелять грех. Да Богу ли он служит, этот священник?
Скоро Иисус понял, что одними победами на местах, даже славными и многочисленными, проблемы не решить. Сколько ни руби голов у гидры, на их месте вырастают новые. Нужно вырвать сердце у чудовища. Но как это сделать? И Иисус решается на беспримерный в истории человечества подвиг. Он готовит себя к прыжку в саму область смерти, чтобы схлестнуться с ней на ее территории. Для этого нужно умереть. Перейти рубикон, отделяющий мир живых от мира похищенных смертью, разорвать пасть неведомому чудовищу, таящемуся за чертой, и – вернуться обратно! Вернуться, чтобы рассказать людям об увиденном и проложить им путь из будущей смерти обратно, в мир живых.
Седьмого апреля тридцатого года нашей эры (впрочем, дата приблизительна) он осуществил свой невиданный проект и шагнул в область смерти. Передавали, что на самом пороге он дрогнул и усомнился в своей затее. «Элои, элои, лема савахфани!». Иисус ушел туда, откуда нет возврата. Никто больше не видел его. Никто... кроме тех, кто считал себя его учениками – некоторые из них утверждали, что он вернулся из бездны, вернулся излучающим неземное спокойствие и странно изменившимся. Немногие тогда поверили им. Действительно, поверить в это трудно – слишком уж невероятна возможность возвращения оттуда. Да и доказательств они не предъявили. Однако их свидетельство неожиданно оказалось столь востребованным, что многие, услышав о странном человеке, вернувшемся из смерти, желали, чтобы это оказалось правдой, хоть в глазах ученых и трезвомыслящих людей это было просто нелепой глупостью и диким суеверием.
И хотя доказательств того, что эксперимент Иисуса удался, у человечества по-прежнему нет, значительнейшая его часть до сих пор повторяет в дни очередной годовщины первого управляемого выхода человека в смерть:
– Христос Воскресе!