В эти последние ноябрьские дни морозный воздух научился тайком прокрадываться в оконные щели и, затаившись за диваном, задувать свечи на обеденном столе.
Но, несмотря на его робкие подглядывания, в нашем доме не стало холоднее.
Чайник теперь закипает чаще, а чашки наполняются до самых краёв – так, что трудно донести от кухни до комнаты. То и дело разливаешь на пол.
На спинке кровати появились толстые вязаные носки и скомканный плед, на вешалке в коридоре – шерстяные перчатки и шарфы.
И в этом преддверии зимы, мы вдруг начали жить вместе.
Кот, Принц и я. 
Я не знаю, как это случилось.
У меня закончились билеты в прошлое?
Или у разбитого сердца истёк срок годности, и я, случайно нащупав в кармане его осколки, выкинула их вместе с использованными трамвайными талончиками?
Я не знаю, когда это случилось.
Быть может, в тот вечер, когда я шла домой с автобусной остановки, натягивая рукава на замерзшие пальцы, и вдруг зазвонил телефон. И я проговорила с ним всю дорогу, напрочь забыв о холоде аж до нашего подъезда.
Или, быть может, в тот выходной, когда я вылезла из душа, и увидела слова «самая лучшая», написанные пальцем на запотевшем зеркале.
Или в одну из тех ночей, когда я легла спать раньше, но еще не уснула, а он пришел и поцеловал моё плечо, думая, что я уже где-то между третьим и четвертым сном...
Но разве есть разница, как и когда, если в этом преддверии зимы, мы вдруг начали жить вместе.
Кот, Принц и я.