На "Эхе" никто никогда не интересовался политическими, национальными или конфессиональными предпочтениями вновь приходящих. Различные видения тех или иных проблем могли проявляться уже по ходу дела, в рабочем процессе, или же не давать о себе знать вовсе. Но в любом случае они всегда оставались за кадром, поскольку выплёскивать на публику свои идейные или личностные расхождения было не принято.
Потом пришёл интернет со своими социальными сетями, и многое, прежде скрытое от глаз и ушей широкой аудитории, вылезло на поверхность. Каждый из нас получил замечательную возможность самовыражаться вне отведённого рабочим графиком эфирного пространства, причём в любом объеме и не стесняясь особенно в выражениях, отчего широкая публика порой впадала в лёгкий шок. Эфирный образ эховца зачастую не слишком соответствует тому, как мы сами себя подаём в личных дневниках, записи из которых с удовольствием тиражирует редакционный сайт.
Не должны были удивляться только мы сами, ведь знаем друг друга куда лучше прочих. Так казалось до недавнего времени, но жизнь любит устраивать испытания дружбы и профессиональной солидарности. Мы тут, действительно, очень разные, но я даже не подозревал, насколько; не думал, что мне будет стыдно за слова, которые публично говорит и пишет мой коллега Алексей Голубев о религиозном фундаментализме, который затянет страну в пропасть, на мой взгляд, и о том, что авторы и распространители антиклерикальных произведений являются "фашистами". Я не исключаю, что он искренне так считает и что он верит в то, чем занимается, но степень моего глубочайшего неприятия его позиции от этого не становится меньше.
Я не очень люблю ставший популярным в сети жанр медиасрача, когда между собой собачатся коллеги, особенно из одних и тех же изданий, поливая друг друга откровенным словесным дерьмом. Тем более не хочу устраивать ничего подобного внутри "Эха". Но молчаливо соглашаться с происходящим и делать вид, что ничего страшного не случилось, тоже не считаю для себя возможным...