В медицине существует понятие гипердиагностика – сознательное преувеличение тяжести заболевания ради избыточного лечения, с запасом, с перестраховкой. Гипердиагностикой грешат, в основном, молодые врачи, не очень уверенные в своих диагностических способностях. Но делают они это из желания помочь больному. Я никогда не слышал об обратном явлении – о «гиподиагностике», и полагаю, даже термина такого не существует, но то, что происходило в лечебных учреждениях «Бутырки» и «Матросской тишины» в отношении Сергея Магнитского, уместно было бы описать именно этим словом. Такое впечатление, что ему сознательно снижали остроту диагноза, чтобы оправдать отсутствие лечения и приблизить смертельный исход.
Я знаком и с медицинской практикой, и с тюремными обычаями – у меня нет никаких сомнений, что Магнитского медленно убивали. Увы, это весьма распространенная практика. Так поступают со всеми, от кого надо либо избавиться до суда, либо шантажировать оказанием медицинской помощи. Примеров – бесчисленное множество. В советских тюрьмах это было сплошь и рядом, а поскольку тюремная система, по многочисленным свидетельствам, с тех пор мало изменилась, то без сомнения этим инструментарием пользуются и поныне.
Лицензия на убийство, которой по умолчанию владеют силовики, в том числе и надевающие поверх офицерских мундиров белые халаты, всегда действовала безотказно. Никто никогда ни за что по-настоящему не отвечал. Система дала сбой именно на деле Сергея Магнитского и только благодаря тому, что его зарубежные коллеги использовали все возможные ресурсы, чтобы выявить убийц. Ставки для укрывателей преступления оказались столь высоки, что они предпочли пожертвовать кем-то из своих, самым ненужным, самым малозначимым. Выбор пал Дмитрия Кратова – бывшего заместителя начальника СИЗО «Бутырка» по лечебно-профилактической работе.
27 июля состоялось распорядительное заседание суда, во время которого отклонили ходатайство потерпевшей стороны о переквалификации преступления на «убийство» и назначили рассмотрение дела по существу на 7 августа. Родные Магнитского уверены, что их близкого убили. Обвинение считает, что Кратов виновен в преступной халатности. Похоже, что в юстиции происходит то же самое, что и в медицине, когда речь идет о преступниках из своего клана – ответственность снижается до минимальной.
Сам Дмитрий Кратов всячески снимает с себя ответственность, перекладывая ее на других. В недавнем интервью «Московскому комсомольцу» он, выгораживая себя, утверждал, что Магнитский умер не от панкреонекроза, хотя в лазарет «Матросской Тишина» его перевели из «Бутырки» именно с диагнозом «острый панкреатит» (что при отсутствии достаточного лечения ведет к панкреонекрозу). Кратов убеждает всех, что Магнитский умер от сердечно-легочной недостаточности, вызванной стрессом. Стресс, повлекший отек легких и мозга – это причина настолько экзотическая, если не сказать сомнительная, что вряд ли она описана в медицинской литературе. Но направление рассуждений Кратова понятно – отодвинуть вину от себя, сосредоточить ее на других.
Не исключено, что в его утверждениях есть доля правды. И состоит она в том, что непосредственной причиной смерти Сергея Магнитского, возможно, стало избиение его тюремными контролерами. И вряд ли это были просто избиения, а не пытки. Дмитрий Кратов говорит, что на вскрытии видел свежие следы от наручников, ссадины на фалангах пальцев и кровоподтек на левой голени погибшего. По его словам, это все было внесено в протокол вскрытия.
Однако, как человек, немало поносивший в своей жизни наручники, я могу засвидетельствовать, что, одетые на запястья, просто для конвоирования, наручники не оставляют кровоподтеков или сколько-нибудь заметных следов. Такие следы остаются, когда наручники используют как инструмент пытки, особенно если их затягивают на предплечьях.
Таким образом, Дмитрий Кратов косвенным образом подтверждает, что Сергея Магнитского перед смертью пытали. Возможно, он проговорился, но не исключено, что он делает это специально, чтобы отвести от себя обвинение в смерти Магнитского.
Возможно, суд, который начнется 7 августа, еще принесет сюрпризы. Хотя Кратов, конечно, должен понимать, что судьбу Магнитского может повторить каждый российский заключенный, даже если он был в своей прошлой жизни заместителем начальника тюрьмы.
Radio France Internationale 27.07.2012 г. (Аудио)