Мэтр вышел молниеносно и заиграл... Но спустя буквально несколько минут первого peace'а (этим термином Меола обозначал свои опусы) в воздухе повисло недопонимание. В последующие 50 минут первого отделения всеобщее недоумение только возрастало. На сцене были трое: собственно сам Эл, пианист и барабанщик. Я уверен, что маэстро специально выбрал самые заковыристые по форме треки из всего своего обширного репертуарного багажа. Вступления были витиеваты и петлявы, шансы угадать, где начинается тема, сравнима с шансами выиграть в рулетку, поставив на зеро. К тому же тема звучала мимолетно и уходила навсегда, и больше ее уже не суждено было услышать. Отсутствие баса делало бесплодными попытки понять гармонию для всех, кто не является академиком РАМ им. Гнесиных. А учитывая страсть великого гитариста к сложным и переменным размерам... Лично я опух от натуги, когда пытался осмыслить, что, вообще, происходит. Китообразная тетушка, выкрикнув после первого трека восторженное браво, к третьему решила продемонстрировать окружающим, как бы все звучало в современной обработке, и стала прокачивать зал триольным храпом с характерными для дабстепа тембрами. Люди реально вставали и уходили. Может, конечно, они пописать уходили, а потом незаметно возвращались, но факт остается фактом - несанкционированные перемещения по залу имели место быть, и это создавало специфическую атмосферу провала.
Второе отделение встретило Меолу щербатым партером. Кто-то предпочел надюзгаться коньяку в буфете вместо того, чтобы дослушивать концерт. Но многие, в том числе и я, наверное, подумали так: "Ну что с него возьмешь. Уже возраст, умом тронуться при его профессии несложно. Вот поиграл чепуху в свое удовольствие - мы сделали вид, что очень интересно, потерпим, нечего уж, все-таки с мировым именем человек, звезда, можно и потерпеть. А вот после перерыва как даст жару! Сбацает нам любимых всем сердцем Битлз". Маэстро вышел на этот раз один с гитарой и таки на самом деле сбацал And I Love Her. И это был успех! И все уже в экстатическом предвкушении ожидали, когда же выйдет сама группа, и можно уже будет визжать от восторга и закидывать сцену нижним бельем. Однако следующая песня - Blackbird - узнавалась гораздо тяжелее, под мощнейшим напором интеллекта она мутировала во что-то виртуозное, с легким налетом академизма. А дальше был Because...или не Because..., а может Eleanor Rigby... или не Eleanor Rigby..., или что-то еще, в общем, все оказалось не так просто и приятно. А когда Эла вышли поддержать его музыканты, он вдруг как затянул на радостях свою волыну времен первого отделения, и те, кто понял, что Битлз на сцену, скорее всего, не выйдут, потянулись к выходу...
Фееричен был финал. После заслуженной порции аплодисментов от снисходительной публики Меола отправился за кулисы, а все остальные дружной толпой отправились в гардероб за одеждой. Под гневные крики: "Куда пошли! Стоять! Да вы че совсем рехнулись? Куда? Стоять!" И давно уже уставшая от высокодуховных звуков акустика филармонии с наслаждением сорвавшегося алкоголика разносила эти слова во все уголки зала. Я повертел головой, пытаясь отыскать смутьяна, и увидел молодого, но крайне разъяренного человека. На замечание дамы парень вытаращил глаза и возопил: "Вы что не понимаете? За всю стопятьсятотыщлетнюю историю филармонии ни один артист не уходил со сцены, не отыграв на бис! А это что? Позор!!!"
Я вышел в фойе в задумчивости, оставив юного музыковеда негодовать дальше. На выходе царило молчаливое ощущение предательства. Отзывы были сдержанными, кое-кто откровенно произнес: "Замануха!" Что ж, справедливо! Белым по красному обещали The Beatles, а подсунули фьюжиновый кукиш! Почему же так получилось? Я пошевелил своей ущербной извилиной и пришел к самому банальному выводу, на который был способен: джазовые пуристы не особо-то жалуют Beatles, они клеймят их "английским вторжением" и "ответом на Бостонское чаепитие", вспоминая события 60-х, когда битлы и подобные им ребята выкинули слово джаз из понятия массовая популярная музыка, а большинство битломанов вряд ли всерьез готовы променять безудержную рок-н-ролльную энергетику на элитарные музыкальные изыски для высоколобых. Нельзя, конечно, приписывать всем зрителям такого категоричного единомыслия, но похоже, что Al Di Meola, который играет The Beatles в Самаре - это как раз тот вариант, когда желание угодить всем оборачивается получением астрального пинка в свой вполне материальный зад!