На излёте дня вдруг осознала, что сегодня 7 ноября.
Когда-то праздник, великий и ужасный.
И демонстрации - кошмар моей детской и молодёжной жизни, так как я вообще толпы не выношу, а уж такой ротасто-радостной - тем более.
В толпе я падаю в обморок. Всегда.
Поэтому правдами и неправдами увиливала от этих истерических дефиле.
Но праздник всё равно приходил к нам, доставал в самых альковах.
И не было нам исхода...
Мы жили в конце улицы Советской с мужем и дочкой, как раз там, куда вся демонстрация, прошедшая по главной улице многоголовой рыкающей и регочущей гидрой,загибалась уже в несколько расслабленном и разгорячённом припасённым и употреблённым подогревом состоянии.
И ВСЕ наши друзья, которым во избежание выговора пришлось демонстрировать по ноябрьскому морозцу свои задрипанные пальтишки практикующих хирургов и зачумлённые заячьи шапки прочих представителей прослойки с педикулёзом (культурный перевод мой), - заворачивали к нам, замёрзшие, голодные и с полными мочевыми пузырями.
Мы были готовы.
Туалет сиял призывной чистотой.
Гордое интеллигенсткое нищенство изобретательно и хлебосольно: я готовила чудовищную кастрюлю настоящего борща на добытых заранее и сбережённых до случая костях под названием "супнабор".
На второе была собственноквашеная капусточка и жареные пироги с картошкой, похрюкивающие и шебаршащиеся, как новорожденные поросята, в большом тазу.
Промёрзшие друзья, опраставшись со стоном наслаждения в радушной комнатке, за неимением денег на кафель собственноручно раскрашенной мною в цветочек где-то надыбанной ядовито-зелёной масляной краской, вкушали огнедышащий борщ, капая в него благодарной умильной слезой и подхватывая в кулак предательский водянистый шнурок, доверчиво и по-домашнему выскакивающий из красного мёрзлого носа.
Потом наступала очередь пирожков, которые стремительно исчезали, подгоняемые звонким хрустом свежеквашеной капусточки.
И тут начинался НАШ праздник..
Кто-то садился за дочкино пианино, кто-то уже травил анекдоты, кто-то цитировал из любимого...
И все просто умирали со смеху - как-то не в моде тогда было слово "депрессия"...
А ещё я вспомнила , как, будучи ещё совсем незамужней студенткой и фланируя с компанией своих друзей-стиляг и пофигистов в этот день, вдруг нечаянно пересеклась с кишкой демонстрантов.
Мы остановились, пережидая эту праздничную перистальтику, и я увидела незнакомого мне тогда ещё своего будущего мужа, льющегося в массе, подхваченного с двух сторон парашно лыбящимися лаборантками и выглядящего инородно и придурковато со своей внешностью лорда Байрона на этом празднике пролетарского счастья...
Именно этот диссонанс и заставил меня запомнить его внешне...
Значит, всё-таки праздник!
Потому что друзья, хоть и уехали, а настоящие.
И муж по сей день любимый и самый лучший.
Ура, товарищи!