сегодня среди других кораблей Военно-морских сил Украины российскими оккупантами заблокирован и БДК (большой десантный корабль проекта 775) Константин Ольшанский. Именно на этом корабле 27 сентября 1993 года мы покинули Сухуми. Хотел бы еще раз написать про эту операцию по спасению беженцев из окруженного со всех сторон Сухуми кораблями Черноморского флота (он тогда еще не был поделен на российский и украинский, но на этом корабле большинство офицеров и матросов были украинцы). Мы сидели слева от кормовой пушки, это место как раз видно на фото. Этот текст был написан мной 9 лет назад..
27 сентября 1993 года... Собрав вещи мы пошли на берег, т.н. "Литературный пляж". И на горизонте появился ОН: большой десантный корабль "Ольшанский". Он мог принять на борт 4,000 человек, на берегу собралось 25,000 - в большинстве женщины и дети, мужчины с оружием в руках отстаивали горящий город.
Пока БДК пристраивался к берегу, на берегу накалилась обстановка - люди дрались за место у пирса, пробивались вперед.
В этот момент с неба падают ракеты и бомбы - это два Су-25 с красными звездами на крыльях в пике обработали прибрежную морскую полосу. Абхазы платили российским пилотам за боевые вылеты и им пофигу было кто перед ним - солдат или ребенок, свой или чужой. Они решили что с кораблей высыживают грузинский десант и произвели контрольную бомбежку.
Люди бросив те жалкие вещи, которые смогли захватить из своих домов, бежали в причала в сторону прибрежного леса. Воспользовавшись паузой, мы рванули на причал и взошли на корабль. Через пол часа закрылись затворики и мы отошли от причала... Это был последний день когда я ступал по родной абхазской земле...
Когда мы поднимались на корабль на входе стоял, как я тогда подумал капитан этого корабля, и проверял наличие оружия у поднимавшихся на борт беженцев. Это был солидный мучжина, на которого можно было надеятся, что он не бросит на произвол судьбы.
Когда корабль отошел от берега, перед нами предстала ужасная картина: весь Сухуми был в дыму, горели здания в центре города, видны были вспышки разрывов снарядов.
Вслед за ним цепочкой шли мелкие суда, сейнеры, прогулочные катера, яхты. Там было полно народу, который бежал от варваских орд, захватывавших их родной город. Мы расположились на корме, возле зенитной автоматической пушки. Погода была классная, тепло не по осеннему. На мне была майка, джинсы и ботасы, это единственное, что удалось вынести из своего дома, когда выходили из окружения.
Морской ветер приятно радовал, но мысли о родственниках оставленных в Сухуми, гнетли нас.
Вдруг над нами появился Су-27, который делал круги над нами. Капитан объявил боевую тревогу, по палубе пробежали зенитчики, у которых в руках был ПЗРК (я его тогда видел впервые), зенитка рядом с нами задрала нос, прицелившись в самолет.
Тут рядом с нами появился капитан, и приказал всем собравшимся вокруг пушки беженцам покинуть это место, потому что у 57 мм спаренной зенитки сильнейшая отдача, и все могут оглохнуть от этого. Я сказал ему: "в нашей армии нет Су-27, да и у абхазов тоже их нет, так что это ваш самолет, он вас не будет бомбить", на что капитан ответил: "я знаю что этим нашим летчикам платят за проведенные операции абхазы, и если у них приказ разбомбить наш корабль - они это сделают. Но я этого не допущу".
Он ушел, после этого начались переговоры, самолет от нас отстал.
Когда все успокоилось, разговорился с одним моим ровесником, матросом. Он был украинец, с Востока откуда то. Я ему рассказывал про нашу войну, он вообще ничего не знал про то что творилось у нас. Потом вечером в той стороне где остался Сухуми мы увидели запущенные ракетницы, не догадавшись тогда, что на таком большом расстоянии ракетницу не увидеть, и это был салют победивших..
Когда совсем стемнело, стала видна береговая полоса, были видны горящие деревни и огни города Очамчира.
И в один прекрасный момент, мы все заметили, что эти огни стали с другой стороны. Это могло означать только одно: мы повернули и идем обратно, в сторону абхазов. Среди беженцев возникла паника: все решили что российские военные были в сговоре с абхазами и решили сдать нас на убой...
Однако ситуация была немного иная, но не менее трагичная: от нас отстали некоторые сейнера, у которых был не такой сильный ход, и их на абордаж хотели взять абхазские боевые катера. Капитан решил повернуть своей корабль, чтоб прикрыть этих несчастных. Была объявлена боевая тревога, и нас всех спустили в трюм. Ужасная картина предстала перед нами: тысячи людей, как сельди в бочке, стояли в трюме, прижимаясь друг другу. Корабль принял думаю в два раза больше людей, чем можно было по норме.
На палубе и на мостике была напряженная ситуация: орудия были направлены на абхазов, велись переговоры о ненападении напрямую с Владиславом Ардзинба, и в итоге абхазские корабли немного отошли, но все равно шли за нами вплоть до самого Поти.
Вот так моряки с БДК Ольшанский спасли нам жизни